Хроники народов. Эльфы.

    ХРОНИКИ НАРОДОВ. ЭЛЬФЫ.

    До недавнего времени люди моего поколения почти не сталкивались с эльфами. Некогда могучий народ, постигший все законы мироздания, способный повелевать стихиями, уже много сотен лет ведет замкнутую, спокойную жизнь среди гор Южного Арганайского Хребта. В долинах, богатых виноградом, раскинулись древние города, еще не полностью утратившие былое великолепие, а на неприступных скалистых вершинах возвышаются монастыри, хранящие секреты, за которые любой король отдал бы немалые богатства. И, несмотря на то, что в последние полтора века единственным напоминанием о существовании эльфов было превосходное арганайское вино, влияние их цивилизации на историю мира невозможно переоценить.

    Они появились здесь первыми. В соответствии с самой распространенной точкой зрения, были сотворены богами из материи и пустоты — древесная кора и вода ручьев послужили основой для плоти, а непрерывно изменяющееся небытие Внешнего Хаоса стало образцом для души. Существуют и другие легенды, многие из которых в давно минувшие времена были объявлены ересью, а те, кто рассказывал их, нещадно карались. По самой безобидной из таких легенд, эльфы пришли сюда из иной вселенной, погибшей из-за их тщеславия и гордыни. Еще одно подобное предание гласит, будто мир наш изначально задумывался богами как тюрьма, место ссылки для предков нынешних эльфов — столь велики и ужасны оказались их прегрешения.

    Но сказания останутся сказаниями, а истины нам не узнать никогда. Впрочем, очень многое говорит в пользу первой версии: и чудесная способность Старшего Народа к магии, и их невероятное долголетие — не верится, что подобными дарами наградили бы изгоев или преступников. Тем не менее, тропы и решения богов не познать смертным, а потому оставим вопрос о происхождении перворожденных открытым. Доподлинно известно лишь то, что они помнят создателей, ибо те подробно и тщательно описаны ими в самых ранних летописях.

    Во времена молодости мира эльфы обитали в южной части огромной равнины Карраз-Гул, лежащей в середине известных земель. Тогда это был богатый и благодатный край, полный тепла и солнечного света, способный прокормить множество поколений. Ничто не мешало перворожденным развивать искусство и культуру, заботы о хлебе насущном не отвлекали их от занятий магией. Магия стала чем-то средним между религией и наукой: эльфы, плоть от плоти окружающей вселенной, чувствовали биение ее сердца, без труда улавливали потоки сил, движущихся за пределами зримого, вращающих колеса бытия — и направляли эти потоки в нужные им русла. Тогда же родилось представление о семи стихиях, сплетение которых рождает все существующее — основа основ в современной алхимии.

    С помощью ветра, льда и пламени перворожденные возводили величественные каменные города, храмы и статуи, строили обсерватории для наблюдения за звездами. Полноводные реки, текущие с гор, питали пышные сады, наполняли энергией многочисленные водяные мельницы. До наших дней дошли подробные описания хрустальных фонтанов на площадях, спиралевидных башен и шпилей, цепляющихся за облака. Эльфы тратили свои долгие жизни на творчество и созидание.

    С самого начала времен у них был матриархат, благополучно сохранившийся до сих пор. Эльфийские женщины занимали все руководящие посты, принимали все важные решения, занимались строительством. Причина у этого только одна, простая и банальная: мужчины, как ни странно, имеют гораздо меньшие способности к магии. Между тем, волшебство является основой жизни перворожденных, главным рабочим инструментом, единственным средством влияния на окружающую действительность. Тот, кто может колдовать, обладает властью — с этой точки зрения магия ничуть не возвышенней обычного меча или дубины. А потому стоит ли удивляться, что основу эльфийской армии всегда составляли женщины?

    Кстати говоря, на эту тему в нашей библиотеке имеется весьма внушительный трактат - «Матриархат в общинах Арганайского Хребта: причины, характерные особенности, анализ возможных путей развития». Но текст сего примечательного исследования не менее тяжеловесен, чем его заглавие, а потому я лучше приведу здесь фрагмент воспоминаний влиятельного и знаменитого купца Джааса Рэя, который в 302 году до Последнего Мора прибыл в один из эльфийских городов для переговоров о поставках вина.

    «У остроухих повсюду верховодят женщины. Я и раньше об этом знал, но только теперь увидел собственными глазами. Все-таки, пока сам не столкнешься с чем-нибудь странным, сложно в него поверить, сколько бы достойных людей тебя ни убеждало. Так вот, эльфы действительно подчиняются бабам и делают вид, будто это абсолютно нормально. Воины у них тоже женщины — монахини из горных монастырей, что-то вроде наших Паладинов, только стройнее. Вообще, слабо представляю себе, сколько такие хрупкие девушки могут навоевать. Конечно, говорят, их сила в колдовстве, но в честной рукопашной схватке им не продержаться и пары минут: даже я, давно уже потерявший форму (заплыл жирком основательно, чего греха таить), справлюсь с подобными вояками без труда. Скажу откровенно: иногда, особенно ежели со спины посмотреть, так и не прочь бы справиться с одной-двумя. Если вы понимаете, о чем я. Но это только до тех пор, пока они к тебе лицом не повернутся — потому что там такая жуть, что аж оторопь берет. Глазищи — как две ямы, уши длиной в ладонь, черты человеческие, но под ними будто проступает нечто звериное, дикое. Ну и смотрят на тебя, как на слизняка, вроде как раздумывают, раздавить или позволить ползти дальше.

    <...>Командуют всем Матери-Настоятельницы. Суровые тетки, каждая из которых старше моего прапрапрапрадеда, но стройнее моей внучки. Одна из них, собственно, и подписывала договор. Попусту не болтают, времени зря не тратят — четко и ясно дают понять, что общение с нами им неприятно. Мы же для них по-прежнему низшая раса, недоделки, потешная причуда природы. Такого высокомерия мне не встречалось даже на аудиенциях в Заставных Башнях, а уж там я насмотрелся всякого.

    Мужики тоже попадались. Такие же тонкокостные, хрупкие, словно игрушечные. Они подметают пыль на лестницах и улицах, готовят пищу, грузят товары, стирают одежду — короче говоря, выполняют всю черную работу. Вроде как к волшбе не способны, а значит, стоят на ступень ниже, где-то между своими женщинами и нами. Несчастные создания, мне даже стало их немного жаль: мы-то стерпим, утремся и уедем, а им оставаться там надолго. Очень надолго. Мои правнуки успеют состариться, а эти бедолаги, что подавали нам еду, так и будут нести свое бремя.

    <...>Покидал я город с облегчением. Хоть и есть на что посмотреть и чему подивиться, да только выморочное это место, нам, людям, непонятное и для нас не предназначенное. Все там иначе, все наоборот, все через черный ход. Глядя на заброшенные, заросшие мхом башни, давно растерявшие красоту, понимаешь, что и народ, создавший их, находится в том же самом положении: его время прошло, а он все стоит, бессмысленный, никому не нужный. От былого величия осталась лишь злобная гордость да длинные уши».

    Размышления купца во многом верны, но не будем больше забегать вперед. Вернемся пока в далекое прошлое, когда эльфы переживали период расцвета. Нам практически ничего неизвестно об их государственном устройстве в первые эпохи. Предполагается, что титул Матери-Настоятельницы существовал уже тогда, но функции у его обладательниц отличались от современных. Вероятно, они напрямую общались с богами, еще жившими в мире, и передавали их волю остальному народу. Век проходил за веком, в благополучии и покое, без причин для волнений, без опасностей, без испытаний. Эльфы заселили весь Карраз-Гул, хотя северные окраины, холодные предгорья Торгорского Кряжа, не привлекали их.

    А потом боги создали людей и покинули мир. О причинах этого можно размышлять сколь угодно долго, и потому я посвящу тем странным и трагическим событиям отдельную главу. Пока же перейдем непосредственно к последствиям. Молодая раса, чьим домом были северо-восточные равнины и возвышенности, быстро собралась с силами и начала экспансию на юго-запад, в куда более плодородные просторы Карраз-Гула. Примитивное вооружение, слабые магические способности и уязвимость с лихвой искупались храбростью, напором и физической силой. У людей имелось одно неоспоримое преимущество перед эльфами — на мой взгляд, именно оно сыграло решающую роль в ходе истории. Я имею в виду срок жизни.

    Люди, ограниченные несколькими десятками лет, развивались неимоверно быстрыми темпами, стремясь обеспечить будущим поколениям лучшие условия существования. Они совершенствовали военное дело, инженерию, архитектуру, алхимию, осваивали земледелие — все для потомства. Они не страшились смерти в бою, зная, что сражаются ради детей.

    У эльфов, которые не стареют до тех пор, пока не угаснет воля к жизни, деторождение никогда не пользовалось особой популярностью. Все, созданное ими, создавалось ради себя. С одной стороны, это породило тот самый эгоизм Старшего Народа, о котором так хорошо рассказал виноторговец, а с другой привело к разобщенности и неспособности полноценно противостоять угрозе с востока. Эльфийки, не имевшие детей и планировавшие жить еще века и века, не видели смысла гибнуть в боях с белокожими варварами, бесстрашно идущими сквозь волны смертоносных заклинаний. В результате людям удалось достаточно быстро оттеснить противника вглубь Карраз-Гула, отвоевав для себя обширные земли.

    Однако после ухода богов среди перворожденных возникло убеждение, будто теперь они оставлены в мире за старшего — это учение получило название Пути Первородного Долга и послужило базой для формирования института колдовских монастырей. На величайших вершинах Арганайского Хребта поднялись башни этих загадочных цитаделей, в которых отныне специально отобранные эльфийки обучались премудростям боевой магии. За всю историю никому из смертных не удалось побывать в подобном монастыре (хотя одно исключение все-таки имело место, но оно весьма специфично, и о нем я обязательно поведаю впоследствии), потому мы не располагаем сведениями о принципах и процессе тренировок боевых монахинь Старшего Народа.

    Известно лишь, что в каждом монастыре изучалась одна из двух наиболее опасных стихий — пламя или лед. Соответственно, учение вскоре разделилось на два основных направления: Дорогу Огня и Дорогу Мороза. Изолированность и уже не раз упоминавшееся высокомерие снова сыграли злую шутку с эльфами: монахини, следующие разными Дорогами, вскоре начали презирать друг друга, пожалуй, даже больше, чем общих врагов. Однако сказалось это далеко не сразу. На первых порах эффективность новых воительниц превзошла любые возможные ожидания: всего через полторы сотни лет после возведения первого монастыря отряды волшебниц огнем и холодом опустошили пограничные людские территории, отогнав захватчиков обратно на восток.

    Наступила эпоха относительного затишья, продолжавшаяся на протяжении нескольких человеческих поколений. Ходят слухи, что именно в этот период Матери-Настоятельницы наиболее влиятельных монастырей всерьез озаботились отсутствием в своих войсках солдат, предназначенных для контактного ближнего боя. Для того, чтобы покорить человечество, им нужно было обзавестись воинами, способными сдерживать натиск панцирной пехоты людей. Морозные монахини худо-бедно справлялись с этой задачей лишь в сражениях с небольшими или разрозненными отрядами, а вот сплоченный строй сметал их в мгновение ока. Тогда-то в подземельях храмов Карраз-Гула и начались эксперименты по выведению новой расы — могучей, выносливой, агрессивной, не способной рассуждать. Исходным материалом стали болотные обезьяны джунглей Ру-Аркха. Но эльфы, несмотря на все свое совершенство, не были богами, и результат их работы оказался весьма неожиданным.

    Впрочем, повторю еще раз: это всего лишь слухи, до сих пор не подтвержденные (но и не опровергнутые) ни одним известным документом. Само существование болотных обезьян не доказано, и воспринимать подобное всерьез неразумно. Добавлю лишь, что среди гипотез о происхождении орков эта — далеко не самая нелепая.

    Вернемся к нашей теме. Несмотря на постоянную угрозу новой войны с людьми, эльфы начали еще и так называемую Горную Кампанию (см. главу «Гномы»), которая тоже, пусть и понемногу, вытягивала силы из их слабеющей державы. Летописи тех времен полны тоски, страха перед надвигающимися катаклизмами и неизбежными переменами. Предчувствие не обманывало перворожденных, но они ошибались, предрекая страшное вторжение восточных варваров или северных недоростков.

    Катастрофа разразилась внутри. Назревала она давно, словно коварная болезнь, которую не увидеть, пока не грянет приступ. Разногласия между монастырями росли, недовольство друг другом все чаще выливалось в открытые конфликты. По сути, гражданская война уже началась, но она тлела, словно торф при лесных пожарах, внизу, незаметная для глаз. Рано или поздно должно полыхнуть, но когда и где — не знает никто.

    Полыхнуло в 1000 году до Последнего Мора, на Синклите Огня и Льда, общем собрании Матерей-Настоятельниц всех монастырей. В «Свидетельствах-Неспокойных-Времен» есть подробное описание произошедших событий — это последние страницы летописи. Приведу здесь выжимку из текста, по возможности очищенную мной от абстрактных размышлений и типичного эльфийского переливания из пустого в порожнее:

    «Алайра-Ночной-Шепот, Мать-Настоятельница монастыря Сотни Ступеней, бросила вызов Сианне-Вьюжный-След, Матери-Настоятельнице монастыря Полной Луны, обвинив последнюю в трусости и неспособности завершить Горную Кампанию. Вместо ответа Сианна атаковала обвинительницу прямо в зале Синклита. Магический поединок длился недолго: застигнутая врасплох Алайра не успела даже поднять рук — волна холода сковала ее ладони, захлестнула торс, покрыв кожу тонким слоем инея. Следующий удар, нанесенный уже вплотную, заморозил тело полностью. Сианна-Вьюжный-След подошла к ледяному изваянию, в которое превратилась ее противница, и очень осторожно извлекла глазные яблоки, после чего бросила их на пол, разбив на множество мелких осколков. Потом, взяв серебряный стилет, она несколько раз пронзила им лицо и грудь Алайры, обрекая ту на медленную и мучительную смерть при оттаивании».

    «Матери-Настоятельницы монастырей, следующих Дорогой Огня, возмущенные столь бесцеремонной и отвратительной жестокостью, покинули Синклит, объявив Полную Луну и саму Сианну отверженными. Но подавляющее большинство морозных монахинь встало на сторону своих спутниц, утверждая, что Алайра справедливо поплатилась за клевету.

    Никто не был готов идти на компромисс, и вечером того же дня столкновения между идущими разными Дорогами приняли масштабный характер. Сианна-Вьюжный-След, решив воспользоваться сложившейся ситуацией, объявила войну монастырям Огня, окончательно ввергнув общество в хаос. Повсюду мороз и пламя сошлись в смертельном поединке. Маги иных стихий, не имеющие серьезной боевой подготовки, не могли повлиять на события».

    «На десятый день после зимнего солнцестояния к Храму Синклита подошел большой отряд Сестер Огня — подкрепление, прибывшее из монастырей Хранящих Свет и Единого Солнца. Не утруждая себя переговорами, они начали штурм Храма, однако, потерпев неудачу, взяли его в осаду. Сианна-Вьюжный-След ожидала, что ей на помощь придут Настоятельницы других обителей Мороза, но те не торопились выручать свою лютую сестру, вместо этого занявшись разграблением владений врагов. Отчаявшись, Сианна с группой соратниц попыталась вырваться из окружения, но, встретившись с яростным натиском Сестер Огня, вынуждена была отступить обратно в Храм. Крепкие ворота и высокие стены, хранившие осажденных от вражеских заклинаний, превратились в ловушку, из которой не вырваться без посторонней помощи. В подвалах Храма не нашлось запасов продовольствия, а единственный колодец с питьевой водой начал пересыхать. На двадцать восьмой день после зимнего солнцестояния среди осажденных появились первые умершие от голода, те же, кто еще жил, окончательно обессилели и пали духом.

    Убедившись, что подмоги ждать неоткуда, Сианна пришла в ярость и совсем потеряла голову. Ослепленная ненавистью, крепко замешанной на страхе, она обратилась к знанию, о котором наш народ уже много столетий старался забыть. В Начальные Дни, делясь с перворожденными своей мудростью, создатели рассказали нам о бездне между мирами, о тварях и существах, обитающих там: о демонах с непроизносимыми именами, о забытых богах давно погибших вселенных, о необъятных чудовищах, спящих на волнах небытия.

    Даже разговоры о подобном были запретны, но, будучи Матерью-настоятельницей, Сианна-Вьюжный-След, разумеется, имела доступ к тайным книгам — и, как оказалось, внимательно их изучала. Она распахнула врата в бездну, призвав на помощь жителей пустоты. Тем самым погубила себя, всех оставшихся соратниц и половину мира в придачу, ибо сущность, пришедшая из безвременья, была настолько чуждой, что разум Сианны не смог выдержать ее ужасного великолепия...»

    Далее в тексте следуют очень многословные рассуждения на тему: как могло выглядеть нечто, явившееся в Храм Синклита сквозь портал, открытый свихнувшейся старой эльфийкой — и, главное, выглядело ли оно хоть как-нибудь вообще. Дело в том, что не уцелело ни одного свидетеля. Тварь из междумирья сразу начала пожирать жизнь из окружающего пространства: трава вяла и рассыпалась пылью, деревья засыхали, птицы падали наземь, вода протухала, эльфы в считанные секунды старились и умирали, не успев даже понять, что с ними происходит. Сестры Огня, окружившие Храм, сгинули бесследно. Мощь и аппетит монстра были таковы, что волна гибели, вызванная его появлением, распространялась во все стороны со скоростью быстро бегущего человека (это официально задокументированный факт). Перворожденным ближайших городов, утонувших в хаосе гражданских беспорядков, попросту не хватило времени что-либо предпринять.

    Так наступил внезапный и страшный конец эльфийского владычества. Когда тварь насытилась (или, что вероятнее, врата Сианны сами собой захлопнулись, ведь их некому было поддерживать) Карраз-Гул превратилась в ту безжизненную пустыню, какой мы ее знаем теперь. Из почвы были высосаны все соки, и больше здесь ничего не могло расти.

    Потери Старшего Народа не поддавались никаким измерениям: по самым скромным подсчетам, во время катаклизма погибло более двух третей всех эльфов. Великолепная архитектура городов Карраз-Гула, лишенная подподпитывающей ее магии, быстро пришла в упадок, и вскоре от некогда потрясающих воображение дворцов и храмов остались лишь изъеденные ветром руины, уныло возвышающиеся среди бесплодных холмов.

    Оправиться от удара перворожденные не смогли. Ошеломленные масштабом трагедии, они до сих пор, спустя тысячу лет, не способны забыть о ней. Остатки Старшего Народа живут прошлым, не стремясь к будущему, гордятся древними заслугами и свершениями, не созидая ничего нового. Дорога Мороза была объявлена вне закона, а те, кто продолжает следовать ей, презрительно именуются ледяными ведьмами. Сестры Огня по сей день винят их во всех бедах. Как говорится в старом эльфийском сонете, «Двум враждующим стихиям не дано придти к согласью». Воистину так.

    Последние пять сотен лет Старший Народ занимался лишь тем, что постепенно вымирал, вырождался, торговал вином с Королевствами людей и Глубинной Империей гномов, да вел наблюдения за звездами. Младшие расы перестали воспринимать южных соседей всерьез, снисходительно прощая им высокомерие и гордыню.

    Но вот настал день, когда подгорные жители освободили Слова, Сказанные во Тьме — и Слова эти услышал весь мир. Последний Мор остро отточенной косой прошелся по оркам, людям и гномам. А эльфов он почти не коснулся. Безумие не обрушилось на города, лежащие в долинах Арганайского Хребта, не проявило себя за стенами горных монастырей. Возможно, причина в том, что перворожденным уже пришлось однажды пережить нечто подобное, возможно, они просто менее восприимчивы к божественным проклятьям.

    Так или иначе, но Старший Народ явно пытается обратить катастрофу себе на пользу. В самых разных уголках мира на дорогах замечают отряды эльфиек, преследующие лишь им ведомые цели. Говорят, будто иногда Сестры Огня путешествуют вместе с Ледяными Ведьмами. Скорее всего, это лишь пустая болтовня, но в наши безумные времена даже самый нелепый слух может оказаться правдой, а великое бедствие людей может обернуться шансом вернуть былое могущество для эльфов. Почему бы и нет?