"Охота на Ведьм", рецензия

В блоке «о чем кино» поведаем о простейшем. С одной стороны, аннотация читателя практически не обманывает, с другой же врет безбожно. Инквизиция все так же подла и коварна, каковой ей быть и положено. Ведьмы не обладают даром перевоплощения, но имеют в загашнике особые магические кольца, позволяющие обращаться хищными тварями, однако, вот же незадача: кольца большинства ведьм работают только в одном направлении. Превратилась в волчицу, а обратно уже и никак. Но таки да, ходит слух, что была одна могущественная ведьма по имени Эрхог (боже, ну кто им такие имена придумывает…), развоплощенная давным-давно, и имелось у нее кольцо, которое могло обратить владелицу не только в страшного хищника и обратно, но и вовсе придать ей тот облик, какой она сама пожелает. Это кольцо и стало целью инквизиторов, потому как с ним можно было творить беспредел безнаказанно: перевоплощаться ли самим, подкинуть ли неугодному, чтобы потом возникнуть у него на пороге с каверзным вопросом: «А откуда у тебя, сударь, ведьмовские штучки?»

В общем, вожделея заполучить это кольцо, властьимущие снаряжают охотника на ведьм Марка. А у Марка хватает по горло своих личных проблем, его беспокоят демоны прошлого: будучи еще совсем ребенком, он изрядно смалодушничал, сделав ноги в роковую ночь, когда нежить пожрала всю его семью. И вот, теперь, когда люди вновь обеспокоены тем, что мертвечина набегает на их края и по ночам пожирает мирных жителей, Марк в одном из разлагающихся и вечно голодных трупов узнает свою безвинно погибшую много лет назад сестру. Она вроде как почти и не изменилась внешне, разве что плохо пахнет, имеет невероятный аппетит и постоянно страдает от невыносимой боли, но чувство вины за ее трагическую гибель не позволяет Марку положить конец страданиям сестры. Напротив, он начинает видеть в ведьмином кольце профит лично для себя. И к этому моменту проходят приблизительно две трети книги.

В последней трети книги у нас, наконец, появляется главная виновница торжества, Эрхог. Пробудить которую, вопреки аннотации, оказывается на порядок сложнее, чем таки загнать обратно. Эрхог, дорогая! Тебя и твоих страшных злодеяний и страшной силы твоего кольца мы ждали, черт подери, две сотни страниц! А ты и нагадить-то толком никому не успела… позор, да и только!

Вероника Иванова отлично в книге справляется с описаниями кровавых и жестоких убийств, отлично передает атмосферу всего ужаса смерти, и поначалу я даже была обманута этим, в какой-то момент даже начав искренне верить в то, что у Стадниковой в этой серии появилась хорошо пишущая коллега. Позже наваждение как рукой сняло. Несмотря на то, что автор умеет связывать в предложении более двух слов, на одних только кровавых убийствах далеко не уехать, сколь бы они ни были сочны, жестоки и кинематографичны. Во всех остальных моментах владение языком несколько подводит: слишком отчаянные попытки преподнести яркое, живое описание оборачиваются классическим «сделай мне красиво», что ведет к переутяжеленным предложениям, в которых к каждому второму слову прилагается от трех до пяти эпитетов.

Прибавить к этому еще и эпический провал с композицией, когда события отсилы нескольких дней растянуты на триста страниц, из которых половина – всего лишь экспозиция, а остальное происходит резко и стремительно, как молочно-огуречный понос. Прибавить к этому еще и отсутствие идей и конфликтов высокого уровня… ну и в плюс ко всему прочему, очень слабо ощущается атмосфера Disciples, то есть события, подобные описанным, могли бы проходить в совершенно любом вымышленном фентезийном мире. В общем, дорогой читатель, сам понимаешь: в красивой и ажурной коробке конфет нам принесли ворох фантиков от карамелек Дюшес. Достаточно занятное хотя бы по языку произведение по содержанию оказалось совершенно недостойным.

Эх, уважаемая Вероника… писать красиво – это еще и уметь не писать лишнего! Делать живых героев – это необязательно постоянно заставлять их страдать душевно или испытывать физическую боль, положительные эмоции тоже должны присутствовать. В конце концов, если все начинает скатываться до личных страхов самого автора или личных страхов какого-то одного из героев, а не каких-то глобальных страхов и ожиданий всего предоставленного на страницах человечества, произведение становится «сказкой для неврастеников». Подобных и так хватает выше крыши. А мораль у этой басни назревает такая: не хочешь разочароваться – не очаровывайся!